Александр Дмитряков — гражданин СССР – страны, которой больше нет
[Даллас, Техас] На прошлой неделе в редакцию The Dallas Telegraph позвонил один из совладельцев Euro Deli Лев Гольдберг. Нужно было помочь нашему соотечественнику, который к своим 69 годам остался на улице — без денег, без работы, без американских документов и без надежды на будущее. Лев Гольдберг предоставил Александру Дмитрякову временное убежище у себя в магазине, но вопрос нужно было решать глобально — восстанавливать утерянные USCIS много лет назад документы и подавать на «грин карту». The Dallas Telegraph из первых уст записал историю Александра Дмитрякова в надежде, что этот рассказ поможет ему найти постоянное место жительства, работу и адвоката, который согласится безвозмездно помочь нашему герою восстановить документы.
— Александр, когда и при каких обстоятельствах вы приехали в Америку?
— 8 сентября 1991 года я приехал из Одессы в гости к своему кузену Чаку Замуту, выславшему мне приглашение. 1991 год, если вы помните, был годом ГКЧП и накрывшей и Россию, и Украину волны антисемитизма, а по матери я — еврей. По приезду Чак определил меня на курсы английского языка в «Джуйку» (Jewish Family Services: ред.). В начале 1992 года «Джуйка» нашла мне адвоката по фамилии Лаббик. Он не иммиграционный адвокат, а, скорее, адвокат по общим вопросам. Но, видно, его услуги стоили дешевле, чем услуги других адвокатов. Вместе с ним мы и подали на политическое убежище. Тогда же я получил номер социального страхования. Меня пригласили на интервью — офицер приехал из Хьюстона. Я рассказал, почему я хочу остаться в Америке. Во время интервью со мной был Чак, адвокат, мой другой кузен, который был моим переводчиком. Тогда же я спросил офицера, сколько времени мне ждать ответа. Он сказал, что 60 дней, но я прождал 3 года.
— А почему после 60 дней вы не начали, что называется, бить во все колокола, ведь все законные сроки к тому времени уже прошли?
— Я не раз спрашивал Чака об этом, ведь это он оплачивал услуги моего адвоката. На что Чак отвечал: «Саша, у меня нет денег». В течение этих трех лет Чак регулярно напоминал адвокату Лаббику о моем деле. И после каждого такого напоминания получал счет на 120-150 долларов. У Чака не было денег, а у меня тем более. Потом кузен предложил: «Саша, давай обратимся к конгрессмену». Тогда в Техасе конгрессмен был, который еще воевал во Вьетнаме, у него раненное лицо. Я забыл его фамилию. Седой весь.
Конгрессмен нас, естественно, не принял, а принял его очередной секретарь. Через три недели после этого визита я получил отказ в политическом убежище, написали, мол, «езжайте к себе на Украину, потому что в Украине сейчас все спокойно, и антисемитизм отменен». Как будто антисемитизм назначают и отменяют.
Чак меня успокоил: «Саша, не беспокойся. Мы будем подавать на апелляцию в иммиграционный суд». Лаббик подал на суд, а потом выяснилось, что мои документы потеряли.
— И у вас есть бумага о том, что ваши документы потеряли?
— Да, вот же она — смотрите. Чак обратился к адвокату Лаббику, тот сказал, что нужно ждать, а документы будут искать. Чак попытался решить проблему через еврейскую организацию в Нью-Йорке, но ему сказали, что USCIS не любит, чтобы на них давили и также посоветовали ждать.
Потом Чак женился, у него родились двойняшки, он потерял работу, и немного отошел от моего дела. Он, правда, попытался вернуть потраченные 7 тысяч долларов, написав жалобу на Лаббика в Ассоциацию адвокатов, потому что тот деньги взял и ничего не сделал. Но ничего из этого не вышло. С тех пор и начались мои мытарства. Правда, в 1996 году на основании номера социального страхования и водительского удостоверения меня приняли на работу в кондо, где я и проработал 16 лет до недавнего времени. Несколько лет назад мой кузен, к сожалению, умер и теперь я вообще не в курсе, где мои документы.
— Я знаю, что ваш сын тоже живет в Далласе… Каким образом он приехал в США?
— Мой сын – профессиональный футболист. Его вызвали сюда по этой линии, но контракта с ним не подписали. Тогда подключился Чак и устроил сына на полгода на какие-то продвинутые курсы английского языка. Кстати, Чак платил за эти курсы по 500 долларов в месяц. Эти курсы приравнивались к обучению в колледже. А раз ты учишься в колледже, значит, ты имеешь право пригласить в страну свою семью. Так в США приехала жена сына, теперь уже бывшая, и дочка — моя внучка.
— Есть ли у вашего сына американское гражданство?
— Он еще не получил его. Ему еще нужно присягу принять.
— Вы устроились на работу, как вы сказали, на основании водительского удостоверения и номера социального страхования…
— Прошу заметить, что все эти годы я исправно платил налоги и делал отчисления в «Social Security» и в «Medicare». Каждый год также заполнял налоговые декларации. Я работал в кондоминиуме Hardwood North One Association, занимался обслуживанием кондо. Начинал я свою трудовую деятельность с 9 долларов в час, а закончил — 16.
— Я так понимаю, что вы жили там, где и работали?
— Да. Я снимал там двухкомнатную квартиру. Мне дали скидку, как работнику кондо. Одно время я жил в доме, который купил в кредит, но не потянул его финансово и вернулся назад в кондо. Мне даже удобней было там жить — на работу близко.
— Изменилось ли что-то, когда вашего кузена Чака не стало?
— Я продолжал работать. Попытался обратиться к адвокату. Сначала меня принял юрисконсультант Мартин Волка. Я ему заплатил 150 долларов. Он сказал мне принести все имеющиеся у меня бумаги. Жена Чака нашла в его архивах копии моих документов, оригиналы которых пропали при подаче апелляции.
Я пришел в эту адвокатскую контору во второй раз уже с переводчиком. Хотел кроме всего прочего уточнить — могу ли я полететь в Нью-Джерси к брату — на свадьбу его сына. Мне сказали — лететь вы можете. И еще сказали, что они «пробили» меня после моего первого визита в офис и выяснили, что обо мне в USCIS нет никакой информации, поэтому посоветовали для легализации жениться на американке. Они почему-то забрали у меня копии всех моих документов и на этом мое общение с ними закончилось.
Потом я пошел к другому адвокату. Она сказала то же — жениться на американке. И за этот совет я уплатил 80 долларов.
— А на каком основании ваш сын Анатолий уже почти получил гражданство?
— Он нанял себе адвоката. Ему сначала отказали, как и мне. Он подал в суд и выиграл его. Судья ему сказал: «Вы будете хорошим гражданином» и утвердительно стукнул молотком. Так мой сын и получил сначала «грин карту», а вот теперь и гражданство получает.
— Но ведь ваш сын теперь может подать и на вас?
— Может, когда получит гражданство. Но, чтобы мне помочь, он должен показать, что в состоянии меня содержать и должен зарабатывать не меньше 30 тысяч долларов в год.
— Скажите, Александр, а почему вы не живете с сыном, а живете в Русском магазине?
— Потому что мой сын с женой разошелся. Его жена вышла замуж за француза и уехала во Францию. И мой сын сошелся с другой женщиной и живет теперь в ее доме. А я зачем им нужен? Это же ее дом.
— Но ведь у вас есть еще внук и внучка…
— Внуку Илье еще только 18 лет, он живет в доме у внучки Светы — его сестры. Внучка замужем. У нее две дочери. Все они живут в двухкомнатной квартире. Куда меня селить? В туалет? Так у нее еще в этой квартире и один туалет.
— В нашем разговоре по телефону вы рассказали, что в октябре прошлого года сгорело кондо, в котором вы жили. Что, все дома сгорели?
— Нет, не все — только два. Моя компания обанкротилась, и суд по банкротству принял решение ее закрыть. Мой дом не пострадал от пожара. Но меня и всех жителей уцелевших семи домов выселили из квартир. Со временем, правда, пообещали нам вернуть деньги.
— А где же вы жили все это время, начиная с октября прошлого года?
— У внучки.
— То есть она вас не выгоняла?
— Ну, в принципе, не выгоняла, но выгнала. Знаете, как, молча, выгоняют? И, тем более, ей, наверное, нужно было брата к себе забрать.
— Вы хотите сказать, что и сын, и внучка, и внук знают, что вы живете в Русском магазине и спокойно к этому относятся?
— Они на это не реагируют и не хотят реагировать. Сын только вчера был у меня в магазине — передал 20 долларов, а всего за неделю, что я тут живу — 40 долларов. Внучка привезла меня в Русский магазин и оставила здесь, ведь чтобы содержать меня, надо кормить и поить — я же без пенсии, без ничего. Хотя я заработал свою пенсию. Я за эти годы ее заработал. Я платил каждый месяц отчисления в «Social Security». Платил налоги, как нормальный гражданин США.
— Вы также сказали в телефонном разговоре, что одно время, когда сын разводился с женой, внучка и внук жили с вами?
— Только внук Илья, а внучка Света училась в университете в Сан-Антонио. Бывало, она звонит мне: «Дедушка, я голодная. Подкинь мне денег». Я посылал ей переводы.
— Я так понимаю, что автомобиля у вас нет…
— Машина была, но я ее продал. Я же не могу ее содержать. Сами знаете, что нужно платить техосмотр, страховку, дорожные сборы. А где я эти деньги возьму, если я нигде не работаю и пенсию не получаю? А у меня пенсия должна быть, ну, минимум 800 долларов в месяц. И я ее заработал.
— То есть вы спите в Русском магазине?
— Да. И это всех удивляет. Я недавно позвонил своему родственнику в Канаду. Он говорит: «Саша, до меня не доходит, как можно папу выбросить на улицу, каким бы он ни был пьяницей».
— Но вы же не пьете?
— Я выпивал, ну как все. Муж моей внучки пьет. Он работает барменом в Country Club и с работы возвращается уже поддатым. Приходит и будит меня: «Саша, вставай, я принес бутылку вина». Я вставал, чтобы поддержать компанию. И в конечном итоге он позвонил моей внучке и сказал: «Надо его выгнать. Он пьяница». Надо было избавились от меня. Бог с ними. Бог все видит.
— Александр, у вас есть возможность через The Dallas Telegraph обратиться к соотечественникам.
— Мой отец был адвокатом. Когда-то он сказал мне: «Сашка, не хочешь заниматься в школе, иди работать. Тут тебя никто кормить даром не будет». И я пошел в 16 лет работать. 4 года отслужил на Северном флоте. Вернулся и продолжил работать. Я начал с простого вентиляционщика-жестянщика и дошел до того, что открыл свой кооператив.
— Есть ли у вас сбережения?
— Откуда? Я оплачивал все расходы, связанные с тем, что внучка играла в футбол за высшую школу. Я оплачивал занятия футболом внука. Я сел и подсчитал, что, если бы я откладывал эти деньги, то у меня было бы не меньше 20 тысяч долларов на счету в банке.
— То есть получается, что вы остались никому не нужны и без денег. А друзья-то у вас есть? Или только Лев Гольдберг, который и приютил вас у себя в магазине?
— Друзья были, когда нужно было бесплатно туалет починить, извините за выражение. Вы знаете, я милостыню не привык просить. Я не знаю, чего просить у людей из русского Далласа. Неужели просить, мол, передайте мне 2 доллара, а я пойду, куплю себе пирожок? Как могут, так пускай и помогают. Недавно мой некровный родственник, бывшей жены двоюродной сестры муж, прислал на имя Льва 300 долларов для меня. Лев пошел и получил их для меня. Я же сам не могу — у меня водительское удостоверение просрочено, начиная с декабря прошлого года. Если кто хочет помочь мне — это также можно сделать через Льва. Но главное для меня — адвокатская помощь, чтобы я мог получить грин-карту и пойти и сказать: «Извините, я заработал свою пенсию. Отдайте мне ее»…
От редакции: Чтобы связаться с Александром Дмитряковым, звоните ему по номеру: (469) 450-0309 или в Euro Deli: (972) 234-8052. Александру нужен в первую очередь юрист, который поможет восстановить его документы. Ему, конечно же, нужна работа и жилье. Ему нужны друзья, которые помогут ему пройти через трудности сложившейся ситуации.
Людмила Тараненко
Фото Сергея Тараненко
All contributions are tax deductible.
Alexandr Dmitryakov Designated One-time Donation
Alexandr Dmitryakov Designated Monthly Contribution