Николай Кронгауз во время войны получил пять ранений
“Вчера обнял я ветерана.
Он плакал на груди моей.
Звенела орденами рана
Как горькой памяти ручей.
Катились слезы, и замково
Сомкнулись руки за спиной.
Отец! Отец! Не плачь, ты – дома!
Ты не погублен той войной”.
Терентий Травник
[Даллас, Техас] Когда я впервые встретился с Николаем Семеновичем Кронгаузом, не мог не обратить внимания на то, что он при ходьбе всегда опирается на палочку. Он постоянно был задумчивым, я бы даже сказал, озабоченным чем-то. Уже позже я узнал историю легендарной жизни этого человека и понял причину такой сосредоточенности.
В год нападения фашистской Германии на СССР Николай окончил в родной Брянщине среднюю школу. Сообщение о начале военных действий только укрепило желание 18-летнего парня поступить в Ленинградское высшее военно-морское училище. И хотя он был зачислен в число первокурсников, но курсантов, с учетом сложившейся военной обстановки вокруг северной столицы, командование училища использовало как дополнительное воинское подразделение. Молодых ребят направляли в наиболее «узкие» места обороны Ленинграда. Перед ними, как правило, ставилась задача не допустить блокады немецко-фашистскими войсками второго по своему политическому и стратегическому значению города СССР. В этих боях Николай получил свое первое ранение, фашистский снаряд задел его правое бедро. Но залеживаться в госпитале складывающаяся на фронте обстановка бойцу не позволяла.
В конце 1941 года курсантов, способных продолжать учебу, направили в Астрахань, куда решением военного руководства было эвакуировано училище. Разумеется, будущих молодых офицеров готовили по сокращенной учебной программе и уже через полгода первокурсников направили на Сталинградский фронт. Это и понятно, ведь там, на берегу Волги, развернулись самые ожесточенные бои второй мировой войны. Николай в звании лейтенанта был назначен командиром взвода, а затем и командиром роты. Здесь особенно проявились его незаурядные качества лидера и руководителя, сумевшего не только наиболее эффективно распределить по огневым точкам бойцов, но и организовать оборону ключевых позиций, измотать силы противника, а затем начать контрнаступление, вынудив вражеские подразделения отступать.
После завершения Сталинградского сражения Николай в составе 1-го Украинского фронта освобождал Украину. В 1943 году храбрый офицер Н. Кронгауз получил еще одно тяжелое ранение — на этот раз в голову. Николая отправили в стационарный госпиталь, находившийся в Ростове. Но и там он долго не задержался. И в 1944 году наш герой снова оказался на передовой, участвуя в боях за освобождение Крыма. Там, в битве под Каховкой получил третье ранение. Всего в сражениях за освобождение советских земель от фашистских захватчиков мужественный офицер получил пять ранений. В пятый раз Николай был ранен в боях за Могилев. На то время он служил в составе 1-го Белорусского фронта. Вражеская пуля ранила его в правый бок. Николая лечили опытные врачи, сначала в Харькове, а затем в Туле. Но полностью восстановить здоровье Н. Кронгауза и вернуть его в строй уже не смогли. В 1944 году решением медицинской комиссии Николай Кронгауз был уволен в запас, получив свидетельство об инвалидности второй группы. От войны у него остались не только ранения, но и награды — орден Красной Звезды, ордена Великой Отечественной войны I и II степеней, медали за оборону многих советских городов и взятие важных рубежей в ходе освободительного похода советских войск в Восточную Европу.
Демобилизовавшись, Кронгауз отправился на Брянщину. Но, увидев, во что превратили его родные места гитлеровцы, Николай решил отправиться в Ленинград, где жил его брат Вульф. Северная столица, только что освобожденная от более чем 900-дневной блокады, встретила заслуженного воина неприветливо. Какое-то время ему не удавалось найти применения своим знаниям и умениям. Тогда, по совету брата, он решил обратиться по месту проживания в Свердловский райком партии Ленинграда. Николай рассчитывал, что своими боевыми подвигами вполне заслужил поддержку и помощь со стороны районных властей. И, к счастью, не ошибся. Выслушав его, чиновники посоветовали устроиться на работу в прокуратуру, где крайне недоставало грамотных следователей.
Работа в прокуратуре Свердловского района и связанное с этим раскрытие уголовных и хозяйственных преступлений заинтересовало Николая. Но в то же время Николай ощущал недостаток правовых знаний и понимал необходимость получения высшего юридического образования. В 1945 году он, не оставляя работы в прокуратуре, поступил на вечернее отделение заочного Ленинградского юридического института.
Тогда же в жизни Николая Кронгауза произошло важное событие — в прокуратуре он познакомился с обаятельным молодым следователем Ритой. Внимание девушки привлек следователь Кронгауз, который серьезно относился к расследованию каждого правового конфликта, всегда стремился выяснить причину совершенного преступления. А когда не хватало собственных знаний, он часто обращался за советом к более опытным работникам. И часто таким консультантом для Николая была Рита. Подобные беседы позволили молодым людям лучше узнать друг друга, понять, что их объединяют не только чисто служебные отношения, а что-то значительно большее. В том же году они поженились и дружно прожили вплоть до 2011 года, когда супруга Николая Семеновича ушла в мир иной.
В 1951 году, в связи с образованием совнархозов, Николай Кронгауз перешел на работу начальника юридического отдела в Управление снабжения Ленсовнархоза. Вместе со своим коллегой он руководил работой 21 юрисконсульта в соответствующих подразделениях этого управления. Конечно, возникало немало трудностей, но присущая вчерашнему фронтовику настойчивость и целеустремленность позволяли разрешать все вопросы. Зато благодаря этой работе он стал еще более уверен в своих знаниях, почувствовал способность решать самые сложные задачи.
Именно поэтому Николая Семеновича, как уже известного и опытного юриста, пригласили на работу на одно из крупнейших предприятий СССР – Ленинградское оптико-механическое объединение, где он в течение 20 лет возглавлял юридический отдел. Работая совместно с опытным хозяйственником Панфиловым, возглавлявшим это предприятие, Николай Семенович добился от своих партнеров признания и уважения принципов законности, приоритета и верховенства права, отказа от административного давления и от волюнтаристского обращения с юридическими нормами. Но все же многого сделать Николай не успел — сказались раны, полученные им в годы войны. В его позвоночнике оставалась не извлеченная пуля.
Первый «звоночек» прозвенел в 1979 году. Его сразил инсульт. И, несмотря на все усилия лечащих врачей, в 1982 году ему пришлось уйти на пенсию.
С распадом СССР в 1991 году существенно расширились возможности для иммиграции. Ими воспользовалась и семья Кронгаузов. Вместе с Ритой и Николаем иммигрировала и сестра-близнец Риты, Анна с семьей. В Далласе, куда переехали Кронгаузы, их тепло встретили, окружили вниманием и заботой. В среде ровесников-соотечественников Далласа Николай встретил людей, чья судьба имеет немало схожих черт и с его боевой биографией. В числе таких людей был и Михаил Баренбаум, о котором The Dallas Telegraph уже писал в прошлом номере.
После смерти супруги, о Николае заботилась семья сестры его жены. Но в 2010 году не стало и Анны. Николаю пришлось переехать в дом для пожилых людей. Но и там ему был обеспечен самый внимательный медицинский уход и забота племянниц и их детей. Племянницы не только постоянно навещают Николая Семеновича, но и оплачивают специального работника, который 2-3 раза в неделю вывозит фронтовика на прогулки по живописным местам. В 2012 году вновь пересеклись пути двух друзей — Кронгауза и Баренбаума. Михаил вместе с супругой Тамарой тоже присоединились к постояльцам дома для пожилых людей. И дружба фронтовиков продолжилась. Более того, она стала надежнее любых красивых фраз.
Заканчивая свой очерк, не могу не выразить восхищения волей и целеустремленностью боевого офицера Николая Кронгауза. Так и хочется сказать: «Так держать, дорогой и глубокоуважаемый ветеран! Сохраняя свои боевые качества, оставайся всегда примером для представителей младшего поколения!»
Леонид Белявский
Фото Сергея Тараненко