Изабелла Гольдберг: «Господь! Ну что я обещаю? И что я у тебя прошу?..»

и снова лето. под небесами…. brandon aiyuk jersey aiyuk jersey kansas state football uniforms fsu jersey college football jerseys penn state jersey brock purdy jersey brock purdy jersey custom ohio state jersey deuce vaughn jersey aiyuk jersey kansas state football uniforms college football jerseys brandon aiyuk jersey college football jerseys изабелла (белла) гольдберг родилась 1 ноября 1954 года, через 15 минут после брата-двойняшки льва. родилась в семье военного офицера-авиатора эмиля гольдберга и врача-эпидемиолога раси певзнер. сразу получила титул капитанской дочки. место рождения – баку, азербайджан. правда, в преддверии радостного события мама уехала из мoршанска тамбовской области рожать в свой родной город к родителям на самолете воинской части, где папа служил главным инженером. управлял самолетом знаменитый летчик нестеров-карась. затем было благополучное возвращение молодой мамы с двойней в мoршанск и по истечении трех лет, в 1957 году, переезд на новое место папиной службы — в евпаторию, рай на земле, особенно после мoршанска. после 13-летнего счастливого житья-бытья, в марте 1970 года в жизни детей случился переезд в москву. родители считали, что «дети должны получить столичное образование под присмотром родителей». в 1971 году изабелла гольдберг окончила школу. неудачей закончилась ее попытка поступить в мэи и левы — в мати. в течение года брат и сестра работали во мгри (московском геологоразведочном институте) и поступили в этот вуз на факультет техники разведки и разработки месторождений твердых полезных ископаемых. в 1977 году белла и лев гольдберг окончили институт, получив квалификацию горных инженеров. в течение следующих 14 лет белла работала инженером-конструктором в скб впо «союзгеотехника» в москве. как она о себе говорит: «ничего не изобрела и не сконструировала, да и вообще не производила никаких чертежей. проводила патентный поиск, подготавливала техдокументацию и инженерные расчеты. но, в основном, пребывала «в поле» на испытаниях новых бурильных труб». в результате командировок белла гольдберг получила возможность побывать в различных частях россии и украины. «приобрела много друзей не только в москве, но и на местах. замуж не хотела и не вышла», — как рассказывает о себе поэтесса. 22 июня 1992 года белла гольдберг с родителями прилетела в техасский даллас и воссоединились со львом гольдберг и его семьей. брат беллы с женой инной и дочерью юлей эмигрировали в даллас в 1990 году. в далласе белла гольдберг начала работать сборщиком в японской электронной компании. проработала там три года. «первая интеллектуальная работа почти по специальности — технический переводчик в нефтяной консультационной компании, где я продержалась полтора года. затем последовали работы в больших и малых нефтяных компаниях далласа и его окрестностей. работы менялись не по собственному желанию, а в зависимости от бюджета компаний (скорее, их трудностeй). пришлось работать специалистом по технической документации и техником (или как говорят в сша, «инженерным техником»). поскольку специальных курсов по нефтяной геологии, бурению и добыче в далласе не прошла, а в прошлом была связана с работой на месторождениях твердых полезных ископаемых (а не нефти и газа), то своей работой всегда была удовлетворена и за многие годы приобрела соответствующий опыт». главное для беллы — что работала и работает в геологии! самым большим своим достижением поэтесса называет встречу со своим мужем патриком, с которым вместе они уже 17 лет. стихи начала писать еще в студенческие годы в москве и продолжила в далласе во время первой работы, когда «использовались только руки, а голова отдыхала, и в ней сочинялись стихи». белла гольдберг говорит о своих стихах: «хочется писать повеселее, чтобы не было грустно, но получается по-разному. судите сами, читатель». * * *. в тени «тяни-толкая» я тихо отдыхаю и нахожу слова, чуть слышные едва. так больше не могу я, и тихо я кукую: «куку, куку, куку». я силы берегу. для будущей работы. тихонько бегемоты играют на снегу. воскликните вы: «что ты! какие бегемоты? не африка ведь здесь!» а я ни пить, ни есть, ни думать не могу. «куку, куку, куку…». 1992. * * * вдали сверкают стальные рельсы, и камень здешний поёт нам песни, но не колёса грустят о доме, а вновь, без спроса, заметки в томе:. слегка-припухших переживаний, сомнений, грусти, чужих страданий, собравших вместе и воедино глаза служанки и господина…. обрыв отвесный и тихий омут лишь отраженьем в водице тонут. чужие лица чуть наклонятся: «опять не спится?» — и извинятся. черёд приходит, приходит время, когда годятся и те, кто семя еще не бросят в сырую почву, а, выжидая, вскрывают почту,. ища ответа в чужих посланьях… и снова лето. под небесами кружатся птицы, прося о счастье и позабывши о злом ненастье,. мелькают где-то лихие мошки, и ест жар-птица сухие крошки, бегут зверюшки, и по дорожке, и наставляют кому-то рожки. бараны тупо, косясь сердито… всё надоело, всё так избито. и не считать же синяк, как рану, когда подходишь скорее к крану,. и холодеет тотчас же кожа, порой — «балдея», порой — до дрожи. боязнь остаться одним в неволе? как отказаться от тихой роли —. мышонка в поле, лисёнка в клетке или от птички, несущей ветки и клювом нежно птенцов кормящей? я возвращаюсь в день настоящий, оставив где-то тоску о прошлом и о грядущем… не счесть горошин, что под матрацем лежат сокрыто, мешая драться, когда копыто. в лицо придётся, придётся в ухо… дождь не вернётся… сегодня сухо…. 04-19-1995. * * *. вы дадите объявленье: «для придворного шута есть большое помещенье!» но уже я занята,. и на встречу с вашим телом я сегодня не приду, я спешу заняться делом: я опять чего-то жду. я с душой играю в прятки, убегая без оглядки, возвращаясь вновь опять: от себя не убежать…. 12-08-1993 * * *. гусь мне точно — не товарищ! да и я ему — не брат! потому я отпускаю на свободу всех подряд! издаю декрет свободы, рву рубаху на груди! пролетели наши годы и остались позади…. 02-21-1995. * * *. да и мне совсем не трудно вдруг представить, что сейчас — очень поздно, но на поезд я успею в самый раз. без каких-то лишних сборов и прощаний затяжных, без бессмысленных «разборов» и без всех причин иных,. без «куриного» цыплёнка и бутылочки воды, только с песенкой, что звонко унесётся в «никуды». и опять, как и когда-то, опоздав минут на пять, залететь в вагон внезапно с чувством, что не передать! я успела! в том-то дело! ведь могла и не успеть! где-то ласточка взлетела на зелёную, на ветвь,. и со мной одновременно наслаждается весной! кто сказал, что непременно повторится всё со мной? кто-то здесь проговорился и, конечно, повторился этот очень малый круг,. что втянул меня внезапно в неожиданное завтра, показав вчера мне вдруг…. и «спасибо» за доверье и отдельно — за цветы, и за запертые двери, и за давние мечты! 04-26-1995. * * *. господь! ну что я обещаю? и что я у тебя прошу? ты знаешь то, что я не знаю, но всё-же снова я пишу. пишу, чтоб мне не потеряться под спудом прошлого опять и чтобы вновь не повторяться, a просто продолжать искать. мне утешения в общенье, что мне придётся восполнять… пошли грехов мне отпущение! и буду жизнь я продолжать…. 06-21-1995. * * *. и я могу нарисовать план местности, и без названья, и повороты посчитать, поставить вешки и заранье. вам предсказать, что будет тут через каких-то два столетья… но не найти полезных руд… и бесполезных… одолженье. я заключу лишь только в том, что всё оставлю на потом…. 05-03-1995. * * *. маразм, маразм… лихая проседь, улыбка детская в глазах, в реку забвения уносит игры несбывшейся размах. туманное воображенье, незавершенные стихи, пустая банка от печенья и куча всякой чепухи. лежат они, всегда готовы помочь уйти в небытиё, не как громоздкие оковы, но тоже – будто не моё. всё не моё, хоть сочиняю, и ничего не издаю, и примусa не «починяю», и в переулке не стою,. не прячу от шального ветра свое озябшее лицо, мне не пройти и полуметра с асфальта на морской песок. рук непослушных успокоить не удаётся до сих пор, воздушных замков не достроить и не разрушить чьих-то нор. пусть кто-то и торопит время, уже готово всё к тому, не опустить мне ногу в стремя — я ухожу по одному. мы протянулись где-то цепью, такой неслышной чередой, и мне, конечно, не заметить лица, стоящего за мной,. мне не услышать в полумраке глухие шорохи шагов… я вымещаю на бумаге порыв несбывшихся стихов…. 1995. * * *. кто же я на самом деле? разобраться не могу. улетели-прилетели и уселись на снегу. две красивые вороны. на главах у них короны в лапках чудные цветы… твой черёд пришёл, и ты. бесконечно-удивленный, протираючи очки, снова спросишь: «где вороны?» — напрягаются зрачки. будешь разглядеть пытаться в бесконечности пространства то, чего в помине нет. я тогда скажу: «привет! примени воображенье! это — игры для детей, но и в нас порой затменье наступает от идей,. от различных интересных, но несовершённых дел, и от истин тех известных снова ворон прилетел!». 01-29-1995. * * *. мне лучше глаз не открывать, когда закрыты — мне виднее то, что стремилась забывать, и звуки кажутся слышнее. слова, что не смогла сказать, остались жизнью жить своею. мне лучше глаз не открывать, когда закрыты — я взрослею. я открываю новый мир: без детских игр и без обманов, что прибавляет новых дыр у бесконечности карманов. и выбегают без труда на волю разные предметы: бумажный мусор, ерунда, кусочки хлеба и монеты. пора, пожалуй, разобрать и передать, как по наследству, ведь может пользой что-то стать душе, тоскующей по детству…. 1995.